Генеральный директор департамента Центральной и Западной Азии Азиатского банка развития Вернер ЛИПАХ:
ЕСЛИ КАЗАХСТАН ХОЧЕТ ПРИВЛЕКАТЬ ЗЕЛЕНЫЕ ИНВЕСТИЦИИ, НЕОБХОДИМО СКОРРЕКТИРОВАТЬ ТАРИФЫ НА ЭНЕРГИЮ

Азиатский банк развития (АБР) в прошлом году принял новую стратегию партнерства с Казахстаном, рассчитанную на 2017-2021 годы. Институт развития в рамках новой стратегии сосредоточится на финансировании проектов в сфере чистой энергетики. О том, какие еще возможности АБР видит для Казахстана, агентству "Интерфакс-Казахстан" на полях XI Астанинского экономического форума рассказал генеральный директор департамента Центральной и Западной Азии АБР Вернер ЛИПАХ.

 

- АБР в своем апрельском прогнозе слегка скорректировал прогноз по ВВП Казахстана – с 3,3% до 3,2%. С чем это связано? Какие вызовы, по вашему мнению, наиболее актуальны для Казахстана в настоящий момент, и какие меры нужно предпринять, чтобы их преодолеть?

- Небольшое изменение прогнозируемого роста ВВП связано с более низким, чем ожидалось, прогнозом роста сектора услуг. Однако внешняя среда достаточно благоприятная, и в будущем я предполагаю положительную динамику в отношении нашего прогноза роста ВВП. Более благоприятная внешняя среда в виде восстановления цен на нефть в целом помогает казахстанской экономике.

Что касается вызовов для казахстанской экономики, думаю, один из них - это повышение ее конкурентоспособности. Если посмотреть на энергетический сектор, он все еще очень неэффективен. Я считаю, что в экономике в целом много возможностей для повышения эффективности, чего Казахстан и пытается достичь. Если смотреть на ситуацию на отраслевом уровне, то можно увидеть, что это относится к почти всем подсекторам. На днях я принимал участие в конференции по зеленому финансированию. Предельная стоимость производства энергии относительно низка, так как все еще работает большое количество электростанций, построенных в советское время. Их эффективность не очень высока, и они сильно загрязняют окружающую среду. Получается, что энергия есть, но ее производство наносит вред окружающей среде. Содержание этих электростанций обходится всё дороже, в какой-то момент они просто исчерпают свои ресурсы, и стране нужно будет инвестировать в новые, современные, экологически чистые установки. Если посмотреть на систему распределения энергии, потери очень высоки, поэтому стране необходимо внедрять инновации для их сокращения, как к примеру, «умные» счетчики. Такая же ситуация с линиями электропередачи, потери на которых можно сократить. Все эти меры могут, в свою очередь, снизить потребность в дополнительном энергопотреблении. Это лишь один пример по сектору энергетики.

Животноводство – одна из отраслей, представляющих большой потенциал для Казахстана. Опять-таки, многое основано на системах, унаследованных с прошлых времен, поэтому нужно серьезно оптимизировать и проанализировать цепочку создания стоимости и определить возможности для повышения эффективности. Если посмотреть на другие отрасли, в них тоже можно найти много аналогичных возможностей. К примеру, системы теплоснабжения – большая их часть устарела, много энергии тратится неэффективно. Помимо этого, необходимо проанализировать структуру ценообразования. Пока цены на энергию будут оставаться на очень низком уровне, потребление энергии будет высоким. Таким образом, возможностей для внесения изменений в целях повышения эффективности очень много.

 

- Ранее Директор представительства АБР в Казахстане Джованни Капаннелли говорил нам, что в соответствии с новой стратегией партнерства с Казахстаном на 2017-2021 годы АБР планирует перейти от суверенного финансирования в стране к смешанному. Как продвигается работа в данном направлении?

- С прошлого года нами было одобрено еще два проекта. Один из них – несуверенный проект в секторе энергетики с "Самрук-Энерго". Это первый заем в Казахстане, который был одобрен для государственного предприятия без суверенной гарантии. В начале этого года нами были одобрены инвестиции для проекта строительства солнечной электростанции "Байконур Солар" в размере $12 млн. Оба проекта - совершенно новые инициативы. Когда Джованни говорил о смешанном финансировании, он имел в виду сочетание суверенного и несуверенного финансирования. Работа в данном направлении продолжается. Сейчас мы обсуждаем с правительством подготовку портфеля проектов на следующие три года, который должен быть доработан в течение следующих четырех-шести недель. Надеемся, сумма инвестиций в рамках портфеля проектов на этот период составит около $2 млрд.

 

- Каковы приоритеты на этот период?

- Приоритеты очень сильно зависят от запросов правительства - мы всегда ориентированы на клиента. Конечно, у нас есть стратегия партнерства со страной, а также и корпоративные приоритеты, которыми мы руководствуемся. В настоящее время корпоративным приоритетом является чистая энергия.

Помимо этого, продолжается реализация программы региональной интеграции ЦАРЭС (Центральноазиатское региональное экономическое сотрудничество). Казахстан является ее важным участником. Думаю, в регионе в целом понимают важность региональной интеграции. Вы, конечно, слышали об инициативе "Пояс и путь". Кроме того, Узбекистан сейчас более активен и открывает свои рынки для соседних стран, в том числе для Казахстана. Мы видим огромные возможности для поддержки регионального сотрудничества и будем продолжать поддерживать инвестиции в транспортную инфраструктуру для развития региональных связей. Также очень важна энергетическая инфраструктура. Как я говорил ранее, в данном секторе эффективность остается низкой. Возможно, мы сможем оказать содействие и в данном направлении.

Кроме того, мы видим потенциал и в других сферах. Мы работаем в секторе агробизнеса и в настоящее время изучаем возможности в секторе животноводства. Помимо этого, мы продолжаем работу над экономическими коридорами. В настоящее время ведется работа над коридором Алматы-Бишкек, в рамках которого мы определяем проекты по развитию региональных связей в приграничных областях. Такой подход выгоден обеим сторонам, потому что производители с казахстанской стороны в районе Алматы и производители с кыргызстанской стороны в районе Бишкека могут производить товары не только для внутреннего рынка, но также и для внешнего. На границе между Узбекистаном и Казахстаном мы также изучаем возможности развития экономического коридора Ташкент-Шымкент.

Таким образом, ведется активная работа в рамках этих двух инициатив - агробизнес и экономические коридоры. Кроме того, оздоровление банковского сектора и восстановление устойчивости финансовой системы – очень важная предпосылка для экономического роста.

 

- Что вы имеете в виду? АБР будет оказывать техническое содействие в данном направлении?

- Да, мы обсуждали с Национальным банком Казахстана возможное содействие в сфере банковского надзора в целях обеспечения устойчивости банковской системы. Кроме того, с министерством финансов мы обсуждаем содействие в сфере управления долгом. Все это относится к финансовому сектору. Мы начнем с технического содействия, затем, исходя его из результатов оценим необходимость в дальнейшей финансовой поддержке со стороны АБР.

 

- В прошлом году была утверждена новая стратегия ЦАРЭС. Каковы приоритеты программы на среднесрочный период?

- Программа ЦАРЭС была учреждена в 2001 году и действует уже 18 лет. Общий объем инвестиций в рамках данной программы за этот период времени составляет $31,5 млрд. В прошлом году была утверждена новая стратегия ЦАРЭС – "ЦАРЭС 2030". В этой стратегии есть несколько важных изменений. Во-первых, прошлая стратегия была сфокусирована на проектах в сфере энергетики, транспорта и содействии торговле. Новая стратегия включает такие отрасли, как сельское хозяйство, агробизнес, туризм, и множество других сфер.

Во-вторых, поддержка в рамках программы будет оказываться не только через проекты, но и через предоставление площадки для диалога по вопросам политики, что предполагает обмен знаниями и опытом. Мы только что провели первое мероприятие такого рода в Казахстане. В Астане проходил экономический форум, в котором принимало участие много важных лиц, и мы решили использовать это для проведения своего мероприятия. В дискуссии по вопросам развития регионального сотрудничества принимали участие министры из восьми стран.

В рамках ЦАРЭС будет проводиться больше таких диалогов высокого уровня по вопросам политики, потому что мы понимаем, что проекты сами по себе не будут иметь должного воздействия, если не будут внесены изменения на уровне политики. Думаю, сейчас ЦАРЭС становится все более важной программой. Существует также инициатива Китая "Пояс и путь". Программа ЦАРЭС, являясь многосторонней программой, по сути ее уравновешивает. В основе ЦАРЭС лежит участие всех его членов, одним из которых является также и Китай. Узбекистан, очень важный член семьи ЦАРЭС, становится более открытым, что, по моему мнению, может помочь обеспечить эффективные связи. Если смотреть дальше на юг, в сторону Пакистана, и получение доступа к портам, то понимаешь, что региональное сотрудничество имеет довольно большое значение.

 

- Не могли бы вы рассказать более подробно об экономическом коридоре Ташкент-Шымкент? Я не слышала об этой инициативе.

- Это связано с тем, что первым коридором, над которым мы начали работу, стал Алматы-Бишкек. Мы уже одобрили техническую помощь для этой инициативы, которая сейчас реализуется. Ташкент-Шымкент – это новая инициатива, которая возникла, когда Узбекистан изменил свое отношение к региональному сотрудничеству. Мы еще не начали полностью работу над этой инициативой, но уже провели неофициальные обсуждения с правительствами Казахстана и Узбекистана, и они выразили свою заинтересованность в развитии этого коридора. Эта инициатива масштабнее, так как охватывает больше населения в обеих странах. Официальных договоренностей по коридору Ташкент-Шымкент еще нет, но мы изучаем возможности данной инициативы. Тем не менее, Алматы-Бишкек тоже очень важен, так как это первый пилотный коридор, и он может стать моделью для других коридоров. Его опыт будет использован для всех последующих.

 

- Не могли бы вы напомнить мне, что именно включают экономические коридоры, кроме дорог?

- Есть еще пара составляющих. Помимо дорог, он подразумевает обеспечение бесперебойного функционирования таможенных процедур и оформления. Следовательно, важен институциональный компонент. Кроме того, на территории Алматы-Бишкека будет создана дополнительная инфраструктура. Я вижу большой потенциал для переработки сельхозпродукции, что потребует, к примеру, наличия продовольственных складов. Приведу пример. Допустим, обе страны производят определенные фрукты или цветы, и им нужны холодильные склады. Может быть эффективнее иметь только один холодильный склад или один большой оптовый рынок, покрывающий всю территорию, а не свою отдельную инфраструктуру на каждом рынке.

Например, создается оптовый рынок для определенной продукции в Казахстане, при этом у производителей из Бишкека тоже будет доступ к этому рынку, и они смогут продавать свою продукцию в Казахстане, и наоборот. Это обеспечит более широкий рынок для производителей из этих стран. Что необходимо сделать для экономических коридоров – это обеспечить инфраструктуру, рыночную и институциональную. Результатом работы экономического коридора является рост экономической активности. Как я сказал ранее, наличие дорог важно для доступа к рынкам и развития экономического коридора, вдоль которого есть склады, магазины и т.д. Это поможет в росте экономики и создании рабочих мест. В этом заключается данная концепция.

 

- Следовательно, все сводится к инфраструктуре…

- Да, инфраструктура очень важна, но не вся инфраструктура должна обеспечиваться государством. Частично этот вопрос может решаться частным сектором. Государству же необходимо обеспечить экономическую основу для инвестиций частного сектора, как облегчение таможенного оформления и так далее. В этом смысле очень важна концепция государственно-частного партнерства, чтобы не получалось так, что только государство создает инфраструктуру, а люди потом решают, использовать ее или нет. Частный сектор, как правило, более скрупулезно подходит к проведению экономического анализа и инвестирует только в том случае, если видит возможную отдачу от инвестиций.

 

- По вашему мнению, как вступление Ирана в соглашение о свободной торговле с Евразийским экономическим союзом повлияет на торговлю в регионе?

- Иран – это особый случай, это очень важная страна в географическом отношении, потому что она соединяет Азию с Европой с южной стороны, выступая в качестве связующего звена с Турцией. Любая попытка включить Иран в региональное сообщество приветствуется. Конечно, ограничивающим фактором сейчас является решение США о санкциях в отношении стран и компании, ведущих торговлю с Ираном. Таким образом, наряду с положительным изменением есть и отрицательное. Хотелось бы, чтобы изменения были только положительными, так как я твердо верю в интеграцию и сотрудничество. Я на самом деле считаю, что Иран играет очень важную роль. Иран не является членом Азиатского банка развития, и мы не работаем непосредственно с Ираном, но у нас есть проекты на Кавказе. Грузия и Азербайджан тоже являются членами ЦАРЭС. Афганистан, Туркменистан и Пакистан также входят в ЦАРЭС. Все эти страны граничат с Ираном, поэтому с точки зрения развития региональных связей присоединение Ирана к процессу региональной интеграции лишь приветствуется.

 

- Вы упоминали "зеленое" финансирование. Я читала, что огромным потенциалом в Азии обладают "зеленые" облигации, но не все страны используют их или даже знают о них. Как вы думаете, сможет ли Казахстан использовать этот потенциал?

- В целом, зеленые облигации или зеленое финансирование - это финансирование, предназначенное для экологически устойчивых инфраструктурных проектов. В Казахстане много солнца, интенсивность солнечного излучения очень высока. Кроме того, есть большой потенциал для ветровой энергетики. Также есть потенциал для гидроэнергетики, особенно в восточной части страны, где есть горы. А ведь мы еще не говорили о геотермальном потенциале, который, думаю, не изучен полностью. У зеленых инфраструктурных проектов, зеленых энергетических проектов в Казахстане огромный потенциал.

Одна из проблем заключается в том, что, безусловно, стоимость зеленых проектов все еще немного выше, чем стоимость традиционных проектов, хотя она значительно снизилась в последнее время. Солнечная энергия уже стала очень конкурентоспособной. Но если вы решите реализовать проект в сфере солнечной энергетики, тариф, скорее всего, будет выше, чем тариф на электроэнергию, производимую существующими электростанциями, работающими на угле. Если страна хочет привлекать инвестиции, необходимы некоторые изменения в секторе энергетики в части тарифов. В противном случае, если проекты не являются экономически жизнеспособными, они могут не реализоваться. С технической точки зрения возможностей много - есть вода, ветер и солнце. Однако необходимо учитывать и экономические составляющие.

По моему мнению, необходимо проанализировать всю систему регулирования в энергетической отрасли и механизм установления тарифов, и, возможно, нужно будет внести некоторые корректировки, чтобы создать необходимые стимулы для привлечения этих зеленых инвестиций. Например, может быть введен налог за загрязнение. В некоторых странах такой налог применяется к автомобилям. Я из Германии, и мы платим налог за владение автомобилем, размер которого зависит от уровня загрязнения. Подобные меры можно было бы применять в секторе энергетики. В этом случае, конечно, изменится экономическая динамика.

 

- Значит, они могли бы вознаграждать владельцев электромобилей или автомобилей, работающих на природном газе…

- Да, например, сейчас электромобили стоят дороже, и если топливо очень дешевое, с чего бы люди стали покупать электромобили? Поэтому я считаю, что налог мог быть стать очень эффективным инструментом политики. У Казахстана есть большой потенциал для того, чтобы стать зеленым. В целом, существующая инфраструктура, наносящая вред окружающей среде – это наследие прошлых, советских времен. Необходимо способствовать замене неэффективных технологий их эффективными аналогами или инновациями.

Вызов, стоящий перед Казахстаном в широком смысле – найти свое место между западом и востоком, принимая во внимания развитие новых индустрий и трендов, и что может быть использовано как сравнительное преимущество Казахстана. Я, на самом деле, считаю, что у Казахстана много преимуществ - он богат природными ресурсами, у него очень большая территория. Если смотреть на динамику роста населения в мире, людям нужна еда. Кроме того, по мере роста благосостояния, люди хотят потреблять более качественную еду. Казахстан мог бы быть производителем качественных, органических продуктов питания. Люди готовы платить больше, поэтому нужно предлагать не просто продукты питания, а качественные продукты питания. Необходимо уделить большое внимание переработке. В моей стране все говорят об аргентинской говядине. Почему люди не говорят о казахстанской говядине? Это возможность. Для животноводства нужно много земли, и оно негативно влияет на изменение климата. В то же время биомассы, производимые скотом, можно использовать для выработки энергии.

Я довольно оптимистично смотрю на будущее Казахстана, потому что он богат ресурсами и не испытывает давления от роста населения, наблюдаемого в некоторых других странах.

 

- Что вы имеете в виду?

- Если посмотреть на большие мегаполисы в Юго-Восточной Азии, например, все больше проблем вызывает обеспечение доступа к воде. Я много лет работал в Пакистане. Проблемы там связаны с тем, что города растут бесконтрольно, и коммунальные службы не успевают за их ростом. Инфраструктура очень ветхая, население слишком многочисленное, городская инфраструктура рушится. Водоснабжение представляет большую проблему. Опять-таки, положение Казахстана в этом смысле более благоприятное, но многие другие страны испытывают проблему дефицита воды и слишком быстрого роста населения, создающего большие трудности.

В целом, руководство страны дальновидное и прогрессивное, возможно, иногда немного осторожное в реализации реформ. Мы говорили об энергетике – как проводить реформы, если энергия станет более дорогой, хоть и более чистой…

 

- Тем не менее, она дороже.

- Да, и некоторым это, возможно, не нравится. Это тоже своего рода вызов: как решить связанные с этим задачи внутри страны? В долгосрочной перспективе чистая энергия дает множество других преимуществ. Тем более, более высокая цена еще не означает, что людям обязательно придется платить больше за электроэнергию, потому что они могут ее экономить. Возьмем, например, отопление. Если ваш дом неэффективен, и много энергии тратится впустую, вам соответственно приходится ее много потреблять. Если же ваш дом более энергоэффективный, вам не нужно так много энергии. Даже если стоимость электроэнергии выше, ваши расходы не будут повышаться. При этом, это положительно скажется на окружающей среде, так как уровень загрязнения снизится.

Это те экономические аспекты, в которых я вижу большие возможности для Казахстана. Как раз с этого мы и начали наш с вами разговор. Если посмотреть на цепочку создания стоимости в различных отраслях, можно найти довольно много возможностей для улучшений. Не обязательно это означает увеличение затрат. На самом деле, это означает, что вы получаете выгоду, повышая свою производительность, а повышая свою производительность, вы способствуете росту ВВП.

Таким образом, если вы меня спросите о возможностях для роста Казахстана, мой ответ – они заключаются в повышении производительности.

 

- Спасибо за интервью!

Июнь, 2018
© 2024 Информационное агентство "Интерфакс-Казахстан"
Ссылка при использовании обязательна

Архив рубрики